Зачем россияне переезжают в Хунчунь?

Хуньчунь — небольшой, по китайским меркам, город уездного значения, расположенный на стыке Китая, России и Северной Кореи. Административно относится к Яньбянь-Корейскому автономному округу провинции Цзилинь. Корреспондент ИА «Дейта» провел несколько дней в Хуньчуне и постарался разобраться, зачем сюда переезжают русские и чем они живут.

миграция в Китай

Начало 1990-х годов стало временем надежд для этого городка, который многие десятилетия подряд являлся воплощением китайского понятия «отдаленный сельский район». Успехи китайских реформ и перемены в России, казалось, давали шанс для прорывного развития как китайского, так и российского приграничья. Стык трех государств, близость моря, головокружительные перспективы экономического сотрудничества — все это давало основания чиновникам и дипломатам сравнивать здешние земли с дельтой Жемчужной реки на юге Китая (той самой, где Гонконг, Макао и Гуанчжоу), а Хуньчуню предрекать славу нового Шэньчжэня.

Так родился «проект Туманган», который в своей самой радикальной версии предполагал углубление русла речки Туманной (так называется река на российских картах) и превращение Хуньчуня в «морской порт». К тому моменту стало очевидно, что отсутствие у Китая выхода к морю в устье Тумангана (по условиям Пекинского трактата 1860 года) является тормозом для экономического развития всего региона. Товары, производимые здесь, могли перевозиться только через перегруженный порт Далянь на Желтом море, а контейнеровозы, прежде чем доставить их на японский или американский рынок, вынуждены были огибать Корейский полуостров.

В Приморье многие помнят страшилки начала 90-х годов о суперпорте, который китайцы вот-вот построят в устье Тумангана. Алармисты, среди которых выделялся тогдашний губернатор Наздратенко, утверждали, что итогом «туманганского проекта» будет быстрая смерть всех приморских портов. Осуществить свои задумки Пекин мог, только согласовав все с Москвой и Пхеньяном. Что было практически нереально: и тогда, и сейчас. Так что вскоре проект перешел в стадию летаргического сна, на которой остается и по сей день.

Ныне вместо строительства собственного порта китайцы добиваются налаживания транспортных коридоров к северокорейскому портового терминалу Раджин или к гаваням южного Приморья. Во всех случаях китайский трафик должен идти через Хуньчунь, который спит и видит себя центром экономического развития дельты реки Туманган.

На границе без перемен

Проблема в том, что многие красивые слова по поводу приграничного сотрудничества уже два десятилетия остаются словами. Международный железнодорожный переход между Махалино и Хуньчунем так и не построен. Китайцы жалуются на неконструктивную позицию РЖД, но у самих железная дорога доходит пока только до Тумэня (это в 40 км от Хуньчуня). Граница «закрывается» по воскресеньям и по праздникам (то есть именно тогда, когда в Китай устремляется максимальный поток туристов).

Добраться до Хуньчуня из Владивостока без посредничества турфирмы — это целая эпопея. Можно доехать на машине до Краскино, но найти там остановку автобусов или хотя бы их расписание невозможно. Нужно допытываться у местных жителей. Рейсовых автобусов 2-3 в день, причем о графике их движения нужно интересоваться заранее. Остальные автобусы, идущие из Владивостока, заполнены туристами, выезжающими в составе групп. Мест в них может и не быть.

Еще сложнее туристу-одиночке выбраться из Китая. В кассе покупается билет без указания времени отправления автобуса. Насчет мест в них нужно договариваться с водителем. Если место все-таки нашлось, но тебе нужно ехать не до Владивостока, а до промежуточного пункта (например, Краскино, где у тебя на стоянке стоит машина), то водителю нужно дать «на лапу» 500 рублей. При прочих равных шофер возьмет туриста, который едет до Владивостока. Местные в этой череде договоренностей и сростов чувствуют себя как рыба в воде, однако цивилизованными нравы, царящие на российско-китайской границе, назвать все же нельзя.

Изменения к лучшему, как всегда, ожидаются в «недалеком будущем». Например, российский пункт погранпропуска до сих пор расположен в том же ржавом ангаре, что и в 1990-е годы, однако поблизости уже видны просторные новые помещения. Россияне, живущие в Хуньчуне, утверждают, что эти здания «построены китайцами, которым «надоело ждать пока русские что-то сделают». Явная неправдоподобность данной версии собеседников не смущает. В приграничье слишком сильно убеждение, что все толковое здесь — от китайцев.

Новейшая волна русской эмиграции

Что такое китайское приграничье (Хэйхэ, Фуюань, Суйфэньхэ, Хуньчунь) для жителей российского Дальнего Востока — в рамках одной статьи не опишешь. Пожалуй, даже диссертации будет мало (хотя попытки предпринимаются). Это приключенческий авантюрный роман. Это Маяковский, Чак Паланик и суровая проза жизни в одном флаконе. В 1990-е годы они кормили и одевали. В 2000-е они стали местом для культурного (и не совсем) отдыха в духе американско-мексиканской границы. Их любят и ненавидят. Их принято ругать, но в них возвращаются.

Хуньчунь на фоне своих китайских собратьев выделяется. Здесь нет места для русского загула — бессмысленного и беспощадного. Здесь тихо. Чисто. Специализация Хуньчуня: стоматология, массажи, лечебные процедуры. Типичный турист здесь: женщина в возрасте «за 40». В Хуньчунь ездят «почувствовать себя человеком»: сходить в сауну, понежиться в джакузи, вкусно и дешево покушать.

Как любят говорить в приграничье, «китаец в Хуньчуне неиспорченный» (подразумевается, что «испорченный» — в Суйфэньхэ). Местные жители действительно доброжелательны и улыбчивы, а городские власти стараются создать россиянам максимально комфортные условия для того, чтобы отбить часть потока у пресловутой Суньки.

Неудивительно, что некоторым приморским туристам захотелось переехать в это чудное местечко навсегда. Благо, что граница под боком, климат привычный, а цены на недвижимость приятно удивляют. Достаточно сказать, что еще пару лет назад 4-комнатную квартиру площадью 120 квадратов можно было приобрести за 1 млн. 700 тысяч рублей. Сейчас цены, в том числе на недвижимость, подросли, но сравнение с ценами во Владивостоке по-прежнему может привести жителей приморской столицы к попыткам самоубийства.

Первые эмигранты, переселявшиеся в Хуньчунь на ПМЖ, стали появляться году эдак в 2006-м. Ежегодно число «русских хуньчуньцев» увеличивается на 3-4 семьи. «Русского квартала» не существует — россияне разбросаны по всему городу, приобретая жилье в зависимости от своего достатка. В целом, по данным китайским властей, постоянно проживает в Хуньчуне около 200 граждан России. Часть из них арендуют квартиры (зарплата в 20 тысяч рублей позволяет снимать здесь пентхаус в центре города и чувствовать себя обеспеченным человеком), но в основном — это российские пенсионеры, продавшие свое жилье в России и купившие на полученные деньги недвижимость в Хуньчуне.

На пенсию в Китай

В рамках подготовки этого репортажа автору довелось побеседовать с несколькими «переселенцами» из числа российских пенсионеров. Сразу скажу, мои попытки найти среди впечатлений собеседников хотя бы толику критического содержания были безуспешны. Все как один отзывались о Хуньчуне и китайцах в самых лестных оценках, были довольны жизнью и так не похожи на обычных российских пенсионеров, для которых жалобы на власть, коммунальщиков и соседей — состояние души.

Истории людей, перебравшихся в Китай на пенсию, совсем разные. Надежда Анатольевна, 64-летняя жительница Владивостока, дефектолог речи по профессии, переехала с мужем в Китай в поисках тихой гавани для комфортной и спокойной жизни на склоне лет. Наверное, именно так делают европейские пенсионеры, переезжающие проводить старость в Испанию или Грецию. Кроме того, Надежда Анатольевна критично настроена к российским политическим реалиям. В Китае в этом плане тоже все далеко не идеально, но местные проблемы в отличие от российских воспринимаются не так близко к сердцу. В Хуньчуне она устроилась в качестве преподавателя русского в языковой школе. Одна из немногих «эмигрантов», кто учит китайский язык и уже владеет им в достаточной степени, чтобы осуществлять покупки.

60-летняя Елена Николаевна переехала в Хуньчунь из деревни в Сахалинской области. На Родине она была редактором местной газеты и руководителем ячейки партии «Единая Россия». В Хуньчуне работает продавцом в магазине для русских туристов. Обстоятельства переезда в Китай были вынужденными — тяжелая болезнь мужа. После подсчетов выяснилось, что лечиться и при этом достойно жить в России позволить себе не получится: по совету друзей переселились в Китай и сейчас отсылают детям диски, полные красочных фотографий о своей жизни здесь.

60-летняя Татьяна Евгеньевна — одна из немногих, кто оказался в Хуньчуне без предварительной разведки в составе тургруппы. В Артеме, где она проживала до переезда, у нее был частный дом, «тянуть» которой у пенсионерки не было ни сил, ни желания. Продав его, она приехала и купила квартиру в Хуньчуне. Сейчас работает преподавателем, проводит время в компании соотечественниц и коллег по работе. О своей авантюре вспоминает со смехом, но без сожаления.

В Хуньчунь переезжают не только с Дальнего Востока. 64-летняя Людмила Александровна, жительница Пскова, познакомилась по переписке с одиноким мужчиной, переехавшим в китайское приграничье. Приехала к нему. Не сложилось. Мужчина уже покинул Китай, обосновавшись на этот раз в Крыму. А Людмила Александровна благодарна ему за «путевку в Хуньчунь», работает продавцом в магазине у общительной и доброжелательной китаянки Кати и уезжать пока не намерена.

«Чего же вам не хватает?» — задаю вопрос ребром. В ответ молчание и робкие попытки вспомнить хоть что-нибудь. Надежде Анатольевне не хватает светской жизни. Во Владивостоке она каждую неделю посещала филармонию, театр, музеи. В Хуньчуне этого нет и не ожидается. Людмиле Александровне хотелось бы иметь поблизости водоем, возле которого можно было бы загорать. Речка в Хуньчуне есть — протекает в самом центре, на ее берегах разбит парк, но вот загорать китайцы не любят. Начинаем обсуждать — выясняется, что загорать можно во время пикников, которые местные устраивают на «горе возле монастыря» (буддистский монастырь был построен для туристов пару лет назад). Там же, кстати, есть и грибы. Посовещавшись, претензию признаем несущественной.

Попутно выясняется также, что привычные продукты частично продаются в магазинах (существует например, «Русская пекарня» с табличкой на входе «только для русских»), частично заказываются через Интернет-аукцион «Таобао». По родным и близким, конечно же, скучают все, однако наличие высокоскоростного Интернета и «скайпа» решают и эту проблему.

Уже по дороге домой понимаю, что другой реакции на свои провокационные вопросы ожидать не стоило. Переезд в чужую страну в зрелом возрасте — это, как ни крути, сильный поступок. И совершили его люди, изначально склонные не ругать судьбу, а искать выход из положения. То, что они нашли этот выход в чужой стране — не их вина или беда, это вина и беда нашего государства. А они, новые эмигранты (которыми себя, кстати, не считают), сделали шаг в сторону комфорта, прочь от бытовых неурядиц, и вполне довольны собой и полученным результатом.

Хуньчунь как среда обитания

Их «новая родина» — городок действительно небольшой. Согласно последней переписи, население Хуньчуня составляет 280 тысяч человек, однако нужно учесть, что эта цифра включает в себя также жителей окрестных деревень и поселков. Половину населения составляют этнические корейцы, из них 70 тысяч человек постоянно находятся на заработках в Южной Корее. Денежные переводы «оттуда» составляют значительную часть совокупного дохода города. Во многом именно на эти деньги строятся целые новые кварталы на окраинах города.

Центральная часть Хуньчуня — три улицы вдоль, три улицы поперек. Обойти весь город можно за полчаса. Потеряться — невозможно. Такси в любой конец города стоит 5 юаней (25 рублей). После того как выпадет снег, таксисты просят сверху добавить еще пятерку. Мотивация: снег, на улицах скользко. Дороги действительно чистят неохотно. При столь низкой интенсивности движения это не страшно.

На жителя российской глубинки Хуньчунь может произвести колоссальное впечатление. В городе любят строения в псевдоклассическом стиле: с лепниной из гипса и типовыми статуями «под античность». Наибольшая концентрация подобных зданий: на т.н. «Европейской улице». Недалеко от нее — городская доминанта, 25-этажный жилой комплекс «Арбат». Местные яппи стремятся снимать жилье именно там. Аренда трехкомнатной квартиры площадью 109 квадратов на 25-м этаже обходится в 1200 юаней (7 тысяч рублей).

И «Европейская улица», и «Арбат» были построены в последние несколько лет. Точно также как и «лицо города» — огромный международный автовокзал, размеры которого явно превышают потребности уездного городка, но соответствуют амбициям Хуньчуня.

Главное развлечение в городе — рестораны. Для тех, кто насытился: бани и сауны. Вся «ночная жизнь» сконцентрирована в нескольких заведениях, ориентированных, прежде всего, на русских туристов. В кабаке под названием «Музыка» на полную громкость играет русский шансон, а сурового вида дальнобойщики флиртуют с приехавшими «оторваться» туристками из поселков и деревень Приморского края. Фишка ресторана «Березка» — шоу филиппинских артистов. По вечерам здесь берут деньги за входной билет, но с посетителями все равно проблем нет.

Павел, управляющий одного из развлекательных заведений города, тоже своего рода мигрант, но мигрант трудовой. Свое нынешнее положение воспринимает как ступеньку в карьере: он занимается амбициозным проектом. Ради него он отказался от перспективы управлять маленьким пляжным баром на острове Бали. Каждый день с утра до вечера он проводит в четырех стенах своего заведения. За месяц набирается четыре выходных, которые он предпочитает проводить во Владивостоке. В Хуньчуне компания снимает ему номер в гостинице, расположенной в двух минутах ходьбы от работы. Павел живет как в замкнутом пространстве: дистанция «дом-работа-дом» сведена у него до 50 метров. «Я знаю, что такое — день сурка», — признается собеседник. В Хуньчуне он работает ради денег и карьеры. Уровень зарплаты, которую он получает здесь, можно иметь и во Владивостоке, но стоимость жизни здесь и на Родине несравнима. На вопрос, чего же ему не хватает в Хуньчуне, ответ однозначен. Скучно. Нет не только привычных питейно-танцевальных заведений, но и, скажем, бассейна. А главное — нет той кипящей энергетики, которая есть во Владивостоке. Здесь все спокойно и размеренно. Для кого-то это плюс, для кого-то — не очень.

Вторит ему и 24-летний Саша Пак, работающий администратором в одном из местных ночных клубов. У него своя история: в Китай он приехал учиться с Сахалина. Отучился в Яньбяньском университете по специальности «Китайский язык для иностранцев». В отличие от всех предыдущих собеседников, он свободно говорит по-китайски и подумывает учить корейский. В Яньбянь-корейском автономном округе ему, корейцу по национальности, комфортно. При этом даже он не воспринимает Хуньчунь как место, где можно прожить всю свою жизнь. Говорит, нужно развиваться дальше: переехать если не в крупный город, то хотя бы в соседний Яньцзи. В отдаленной перспективе можно рассмотреть и переезд обратно в Россию. Тем более, что жениться хотелось бы на девушке из России. В Хуньчуне он видит себя только в качестве владельца бизнеса. С ним сложно не согласиться — пока другой достойной работы для молодого человека, кроме как во главе собственного дела, в Хуньчуне не найти.

«Русский клуб»

Те же, кто уезжать уже не собирается, сами создают вокруг себя комфортную среду обитания. Так, в декабре прошлого года была создана неформальная организация — «Русский клуб в Хуньчуне». Неформальная — потому что, по китайским законам, иностранная общественная структура не может быть зарегистрирована в принципе. Если бы организаторы «Русского клуба» ставили бы перед собой конъюнктурную задачу войти в реестры органов юстиции, им пришлось бы приглашать на роль зиц-председателя китайца и содержать бухгалтера. Это было признано нецелесообразным, ведь и в своем неформальном статусе «Русский клуб» может выполнять свои задачи. Главные из них: создание среды для общения, а также помощь россиянам, попавшим в сложные ситуации.

Такие ситуации случаются регулярно. Буквально пару недель назад стало плохо одной из пенсионерок, живущих в Хуньчуне. Местная община собрала деньги на лекарства. Масса проблем может возникнуть из-за языкового барьера (большинство «русских хуньчуньцев» китайского языка не знает и учить не хочет), а также режима пребывания иностранцев. Вид на жительство в нынешнем Китае иностранцу могут дать в случае заключения брака с китайцем. Наши же, даже после приобретения недвижимости, в Китае живут по визам. Прецедентов, когда россиянину отказывали во въезде в КНР, где у него куплено жилье, пока не было. Однако многие местные русские осознают шаткость своего нынешнего статуса и надеются, что сообща им будет легче отстаивать свои законные права.

За короткое время «Русский клуб» приобрел признание и поддержку как у местных властей, так и у головной организации российской диаспоры в Китае — Координационного совета соотечественников. Было проведено несколько мероприятий, приуроченных к российским праздникам, которые собирали до 50 человек. В офисе клуба организовали небольшую библиотеку из русских книг. Недавно появилась секция бокса. «Русский клуб в Хуньчуне» на достигнутом останавливаться не собирается. Планы — амбициозные. Как, впрочем, и у самого Хуньчуня.

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *