Электрические споры

Крупный бизнес больше не хочет платить энергосбытам и энергосетям за всех остальных. Это грозит кратным ростом тарифов на электроэнергию.

Электричество в России продолжает дорожать. В 2012 году стоимость электроэнергии для промышленных потребителей, по данным Института проблем естественных монополий, превысила 4 рубля, за кВт•ч. Правда, эта цифра не совпадает со сведениями Росстата, который считает, что предприятия платят 2,2 рубля за кВт•ч.

Расхождение статистики и реальности связано с тем, что промышленные потребители оплачивают электричество по двуставочному тарифу: то есть платят отдельно за потребленную электроэнергию и отдельно за мощность. Росстат же в своих расчетах последнюю услугу не учитывает, между тем торговля мощностью составляет около 30% объема оптового рынка. Не учитывает Росстат и потребление электроэнергии энергетиками на свои нужды, и потерю энергии в сетях. В итоге до конечного потребителя доходит энергии меньше, чем выработано, но оплачивает он ее всю. Как результат, Россия опередила в стоимости электричества для промышленных потребителей США и скоро обгонит Европу, — пишет «Эксперт».

Но и эти расчетные цены условны: стоимость электроэнергии для конечных промышленных потребителей может различаться в несколько раз. В принципе это свойственно многим рынкам, где пытаются развивать конкуренцию, — начиная с США и заканчивая Россией. При этом заметная разница может быть и в одном регионе для разных типов потребителей: населения, малого и среднего бизнеса и крупных промышленных объектов. «Четыре рубля за киловатт-час — это цена для малого и среднего бизнеса, — говорит генеральный директор “КЭС-Энергосбыт” Сергей Емельченков. — Цена для крупных потребителей, конечно, ниже. Но в целом тренд цен на электроэнергию, безусловно, растущий».

Трудности субсидирования

Высокие цены на электроэнергию заставляют бизнес искать способы экономии. В частности, крупные потребители в последнее время все чаще отказываются участвовать в перекрестном субсидировании, что неминуемо приведет к росту цен для всех остальных. Перекрестное субсидирование есть и в сегменте сбыта электроэнергии, и в сегменте ее распределения.

В результате реформы РАО ЕЭС в области сбыта электроэнергии должна была возникнуть конкуренция, но этого не произошло. Выделенные из РАО ЕЭС сбытовые компании стали гарантирующими поставщиками в своих регионах. Гарантирующий поставщик собирает с потребителей деньги и передает их сетям и генерации, а сам живет на так называемую сбытовую надбавку — тариф, устанавливаемый государством. Эта надбавка подразумевает перекрестное субсидирование, которого крупные предприятия и пытаются избежать.

«Сегодня сложилась ситуация, когда сбытовая надбавка гарантирующего поставщика в регионе едина и для крупного бизнеса, и для малого бизнеса, и для населения. В итоге крупный бизнес уходит на обслуживание от гарантирующих поставщиков к независимым сбытовым компаниям, которые могут устанавливать более низкие сбытовые надбавки. На обслуживании у гарантирующих поставщиков могут остаться только малый бизнес и население, — говорит вице-президент по энергетике, инфраструктуре и кластерной политике «Опоры России» Александр Калинин. — Как результат, уже к 1 июля 2013 года может возникнуть серьезная проблема: маржинальные клиенты покинут гарантирующих поставщиков, а для оставшихся потребителей рост сбытовых надбавок гарантирующего поставщика будет кратным».

«Действительно, во многом в высоких ценах для бизнеса виновато перекрестное субсидирование, в том числе и через сбытовую надбавку. В частности, себестоимость обслуживания физических лиц по сбытовым компаниям КЭС-Холдинга составляет 0,35 рубля за киловатт-час. При этом средняя сбытовая надбавка по стране в этом году была на уровне 0,1 рубля за киловатт, — приводит расчеты Сергей Емельченков. — Оставшиеся 0,25 рубля оплачивает бизнес, в основном это крупные промышленные предприятия. В итоге существующая система тарифообразования не позволяет сбытам давать хорошие ценовые условия для промышленных потребителей, а население, наоборот, серьезно недоплачивает».

Результат очевиден: крупные потребители все чаще уходят на оптовый рынок, у сбытовых компаний вымываются клиенты, приносящие основную прибыль, а на обслуживании остаются лишь низкомаржинальные или убыточные клиенты. В перспективе — резкий рост тарифов для оставшихся на обслуживании клиентов.

Лишние сети

Несколько иная ситуация сложилась в электросетевом хозяйстве. Здесь крупный бизнес активно избавляется от тех услуг, которыми не пользуется, но которые вынужден оплачивать. Речь идет, прежде всего, о так называемой последней миле — доставке энергии мелким конечным потребителям, которой занимаются местные распределительные сети (МРСК). Крупные потребители их услугами не пользуются, они берут электричество для своих нужд непосредственно из сетей Федеральной сетевой компании (ФСК), но за услуги МРСК все равно платят. Устроено это так: холдинг МРСК, грубо говоря, берет у ФСК в аренду счетчик (точку подключения), и таким образом юридически крупный бизнес оказывается подключен не напрямую к ФСК, а к линиям МРСК. Это классическое перекрестное субсидирование: если МРСК не будут получать деньги с крупного бизнеса, то их работа с малым бизнесом и населением при текущих тарифах окажется убыточной. Но крупняку такое положение вещей, разумеется, не нравится, и он все чаще отказывается платить «за всех».

В принципе правительство уже пару лет назад обещало, что крупные компании не будут оплачивать услуги холдинга МРСК. Тем более в последнее время цены на сырье на мировых рынках существенно снизились (а значит, упали доходы большинства наших добывающих компаний), цены же на электричество в стране, напротив, заметно поднялись (что ведет к росту издержек). Особенно остро проблема стоит для самой энергоемкой алюминиевой промышленности: с 2005?го по 2011 год стоимость энергоресурсов в себестоимости алюминия увеличилась с 25,5 до 52,2%. Естественно, что в таких условиях не только алюминщики, но и весь крупный бизнес хочет отказаться от услуг, которыми он не пользуется. Если говорить о МРСК, то по всей стране крупные компании платят им, по оценкам аналитиков ИФК «Велес-Капитал», порядка 40 млрд рублей ежегодно. Есть за что побороться.

Кто за всё заплатит

Однако если лишить местные сети денег от крупного бизнеса, то и они начнут перекладывать расходы на реальных потребителей своих услуг. «Компании МРСК не могут снизить расходы. Основной объем денег, которые они получают, тут же тратится на зарплату, налоги, поддержание фондов и другие неотложные нужды, — говорит начальник департамента тарифообразования ОАО «Холдинг МРСК» Юрий Панкстьянов. — В целом система электроэнергии в стране замкнутая: лишние деньги ниоткуда не возьмутся. Либо дополнительные деньги будут влиты извне — то есть из бюджета, либо за все заплатит конечный потребитель».

Реальные потребители услуг МРСК — население, малый, средний бизнес и бюджетные организации. При этом тарифы для населения в стране регулируются (ограничиваются) государством (см. схему). А значит, в этих условиях основные расходы по содержанию региональных сетей на себя возьмет малый и средний бизнес. Это, по большому счету, единственный субъект рынка, рост цен для которого ничем не ограничен — ни конкуренцией, ни правительством.

«Малый и средний бизнес готов платить за услуги ФСК и МРСК, но если на нас переложат также недостающие доходы по населению, то тарифы на электроэнергию станут просто космическими», — говорит Александр Калинин. По его словам, наибольший рост цен произойдет в тех регионах, где развита тяжелая промышленность: Урал, Сибирь, Поволжье. Именно там сосредоточены крупные потребители, которые напрямую присоединены к сетям ФСК, и, соответственно, именно там потери МРСК от того, что крупный бизнес откажется платить за всех остальных, будут самыми ощутимыми. В итоге, по данным «Опоры России», в Челябинской области, например, электроэнергия может подорожать до 8 рублей за киловатт-час к 2017 году, а в Свердловской — до 9 рублей. «Поэтому мы как представители малого и среднего бизнеса говорим: давайте каждый будет платить за себя!» — восклицает Калинин.

Неминуемый рост цен для бизнеса подтверждают и в холдинге МРСК. «Теоретически рост до 8 рублей за киловатт-час возможен, особенно в тех регионах, где основной потребитель электричества — крупная промышленность. И это логично: если алюминиевый завод стоит рядом с Красноярской ГЭС, то сколько он должен платить за электроэнергию? Его ведь строили рядом с этой ГЭС, чтобы он потреблял дешевую энергию. Но, с другой стороны, за счет кого поддерживать работоспособность и развитие сетей? Вариант — новые вливания со стороны государства, но это ровно то, от чего пытались уйти, запуская реформу РАО ЕЭС», — описывает проблему Юрий Панкстьянов.

Для того чтобы устранить хотя бы часть дисбалансов, Минэнерго совместно с Федеральной службой по тарифам запустило обсуждение вопроса ценообразования в сбытовой отрасли. В частности, для решения проблемы предлагается дифференцировать сбытовую надбавку по типам потребления. Например, для крупной промышленности она должна составлять 3-5 копеек на кВт•ч, немного побольше для малого и среднего бизнеса.

Кроме того, в 2013 году в самых проблемных с точки зрения перекрестного субсидирования регионах будут введены так называемые социальные нормы. «Социальные нормы реализованы во многих западных странах. Там население оплачивает электроэнергию по фиксированной цене до определенного уровня потребления. Если же человек превысил установленную норму, он начинает платить не по гостарифу, а по рыночным ставкам», — комментирует инициативу Минэнерго Сергей Емельченков. Предполагается, что это не только поможет отчасти решить проблему перекрестного субсидирования, но и заставит потребителей двигаться в сторону энергоэффективности и энергосбережения, тогда как малоимущих рост цен на электричество не затронет. «В итоге люди, у которых есть достаток и которые позволяют себе отапливать открытый бассейн зимой, оплатят свои расходы по рыночной цене», — говорит эксперт.

Но вряд ли рост тарифов для богатых позволит решить все проблемы. «Предлагаемая граница социальной нормы — порядка 50-80 киловатт на человека в месяц — достаточно широка, — говорит Александр Калинин. — И, по расчетам тех же энергетиков, введение социальной нормы уберет только 20% перекрестного субсидирования населения. Но кто будет оплачивать все остальное?». «Опора России» опасается, что все равно малый бизнес окажется крайним: «Бизнес потребляет намного больший объем электроэнергии, чем население. Получается вот какая картина: крупный бизнес, отказавшись от услуг холдинга МРСК, будет платить 2 рубля за киловатт, а малый и средний бизнес — 8 рублей. Такой разницы нет нигде в мире! Нельзя сбросить все, что раньше финансировал весь бизнес, только на малый и средний. Должны быть и другие механизмы — например, дотационное финансирование холдинга МРСК в определенных регионах или, возможно, просто налоговый вычет».

Еще один вариант — частично перенести субсидирование населения из тарифа МРСК в тариф ФСК. «Это нерыночный механизм, но если сохраняется перекрестное субсидирование, нужно подумать, как его распределить», — соглашается Калинин.

Однако хуже всего то, что все эти маневры не решат проблему роста тарифов в корне. Издержки в электроэнергетике растут. Повышается стоимость сырья — газа и угля, работники отрасли требуют повышения заработной платы. Генерация вводит новые мощности, которые необходимо окупать. Рост тарифов произойдет повсеместно и у населения, и у бизнеса — и малого, и крупного. Весь вопрос в том, правильно ли сдерживать рост цен на электричество для населения, в то же время форсируя этот рост для бизнеса. Ведь, к примеру, если стоимость электричества для населения и бизнеса будет расти одинаковыми темпами, то тариф для населения рано или поздно выйдет на 4 рубля, — но малый бизнес выйдет к тому времени на 8 рублей за киловатт, и это будет один из самых высоких тарифов на электричество в мире.

Такого нет ни в одной крупной экономике: везде стоимость электричества для населения вдвое выше, чем для бизнеса. Даже простая логика подсказывает: тот, кто берет энергию оптом, должен платить по более низкому тарифу, чем розничный покупатель. Но этот тезис представители бизнеса даже произнести вслух боятся. Хотя такое положение дел наблюдается не только в сфере электроэнергетики: в целом бизнес в России — дойная корова: налоги предприниматель платит и за себя, и за работников, а еще заботится о регионе, в котором он представлен, и о среде, в которой он обитает. В итоге российские бизнесмены, не успев окрепнуть, уже должны оплачивать расходы государства и муниципалитетов, решать социальные проблемы, да еще и финансировать реформу электроэнергетики. Такой подход абсолютно неверен: давно известно, что субсидирование цен на электроэнергию за счет бизнеса не решит проблему бедности населения, но подавит предпринимательскую инициативу. Собственно, и классическая экономическая теория еще с XVIII века говорит о том, что для экономического развития всем субъектам хозяйственной деятельности должны быть гарантированы свобода торговли и свобода конкуренции. Волей государства малый и средний российский бизнес лишен конкуренции с населением и свободы торговли электричеством.

К чему стремиться нашей энергетике

Реформа РАО ЕЭС — это попытка пройти по пути развитых государств. Первой страной, решившей заняться либерализацией рынка, была Великобритания: реформы начались там в 1980-е. Главной целью либерализации отрасли было снижение цен на электричество. В 1990-е годы аналогичные процессы начались в США, Австралии и Скандинавии. Сегодня процессы либерализации запущены во многих странах, однако образцово-показательной системы до сих пор нигде нет.

Профессор Института систем энергетики им. Л. А. Мелентьева Сибирского отделения РАН Лев Беляев выделяет четыре устоявшиеся модели рынка электроэнергетики.

Первая — регулируемая естественная монополия, с полным отсутствием конкуренции. Хороший пример — энергосистема СССР.

Вторая — «единственный покупатель». Конкуренция есть только среди генерирующих компаний, которые соревнуются в продаже электроэнергии закупочному агентству. Такая система действует в Китае и Японии.

Третья — конкуренция на оптовом рынке. Цены оптового рынка становятся свободными, а деятельность сетей и сбытов продолжает регулироваться. Сегодня такая модель отчасти реализована в России и во многих штатах США.

Четвертая модель — конкуренция на оптовом и розничном рынке, когда дополнительно разделяются сферы распределения и сбыта электроэнергии с образованием регулируемых сетевых компаний и множества независимых сбытов. Появляются розничные рынки электроэнергии со свободными ценами. Это идеал, к которому все стремятся, но, согласно исследованиям профессора Беляева, в полной мере и эффективно он нигде не работает.

За последние 20 лет российская энергосистема перешла от первой модели к третьей и пытается выработать правила работы для полностью конкурентного розничного рынка, то есть перейти к четвертой модели. Но пока это не очень получается.