Мимо тренда

Мировая торговля переживает масштабную трансформацию. Но роль России в новой реальности, увы, незавидная.

мировая торговля

Продавать сырье уже не модно: даже Бангладеш экспортирует теперь не джут, а готовую одежду. Подниматься вверх по производственной цепочке — одна из тенденций в мировом товарообмене. Жизнь стремительно меняется, целые государства становятся частью глобального конвейера, а их торговые потоки покидают привычные русла. В формирующейся новой картине мира появились свои лидеры, хотя уже завтра их авторитет может быть подкорректирован, причем не реальными достижениями или провалами, а более справедливыми расчетами международных организаций. Впрочем, Россия вряд ли проиграет от этой переаттестации — проигрывать уже нечего…

Южный форсаж

Все больше товаров и услуг производится для зарубежных рынков. Если в 1960-е отношение мирового экспорта к глобальному ВВП находилось на уровне 12%, то сегодня оно составляет без малого 30%. Меняется и география торговых потоков: баланс сил в мировой торговле смещается в пользу развивающихся экономик. Если увеличение объемов глобальной торговли в текущем году составит около 5%, прежде чем ускориться до 6-7% к 2016-му, то экспорт в азиатских странах будет расти двузначными темпами. Наиболее благоприятные перспективы в этом плане у Индии, Вьетнама и Китая, пишет «Деловой журнал РБК».

Это вовсе не значит, что развитые экономики уходят со сцены. Они до сих пор играют доминирующую роль в мировом товарообмене, хотя их доля неуклонно снижается — с 74% в 1990 году до 55% к началу 2012-го. Причина в том, что эти государства торгуют преимущественно между собой.

Вверх по лестнице…

Молодые экономики не только наращивают и расширяют свою торговлю, но и меняют ее качественно. Они постепенно поднимаются вверх по технологической лестнице, проникая в отрасли с более высокой добавленной стоимостью. Так, Китай, столкнувшийся с утратой конкурентоспособности из-за дорожающей рабочей силы, уже осваивает наукоемкие производства. В ближайшие годы основной прирост его экспорта будут обеспечивать такие сектора, как информационно-телекоммуникационное оборудование и промышленное машиностроение.

Вписывается ли Россия в эти тенденции? Пожалуй, единственным качественным сдвигом можно считать стабилизацию экспорта сырой нефти с конца 2003 года на уровне 60-65 млн тонн в квартал при одновременном росте вывоза нефтепродуктов (то есть результата переработки первичного сырья) с 20 млн до 35 млн тонн в квартал. Но при этом доля нефти в экспорте выросла за указанный период с 40,2 до 54,2%… Если же взглянуть на данные пристальнее, то открывается грустная картина: мы движемся не в тренде, а против него.

…ведущей вниз

Доля всех минеральных продуктов (а сюда помимо нефти и нефтепродуктов относятся природный газ, каменный уголь и железные руды) в российском экспорте выросла с 42,5% в 1995 году до 71,4% в 2012-м, приводит данные Федеральная таможенная служба. Это резко контрастирует со структурой глобального экспорта, в котором, по данным Всемирного банка, доминирует промышленная продукция: ее вес в 2011 году составил 69,3%. У России этот показатель — всего 14,3%. Товарный срез отечественной торговли явно указывает на то, что наша страна задержалась в прошлом веке.

Внешняя торговля, завязанная на экспорт топлива, ограничивает дальнейший рост российской доли в мировом товарообмене. Динамика вывоза будет определяться преимущественно конъюнктурой рынка энергоносителей, а она, согласно консенсус-прогнозу, не сильно улучшится в среднесрочной перспективе, убежден руководитель направления по макроэкономике банка «Петрокоммерц» Дмитрий Харлампиев.

Не самыми радужными считает наши внешнеторговые перспективы и экономист HSBC по России и странам СНГ Артем Бирюков. «Среднегодовые темпы роста для России мы ожидаем на уровне 3%, что соответствует консервативному сценарию Минэкономразвития, — говорит эксперт. — Поэтому, отставая от мировых лидеров по экономическому росту, наша страна не сможет наращивать долю в международной торговле такими же темпами, как Китай, Индия или Филиппины». Мало того, наиболее вероятный инерционный сценарий развития российской экономики в долгосрочной перспективе не позволяет рассчитывать на снижение доли сырья в экспорте, полагает г-н Бирюков.

Архаичность экспорта несет для страны серьезные риски. Продавец сырья — низовое звено в цепочке создания стоимости конечного продукта. И эта позиция сегодня очень уязвима. Во-первых, она означает критичную зависимость от внешней конъюнктуры и исключительной волатильности цен на углеводороды. Например, в разгар последнего кризиса цены на топливо за один только октябрь 2008-го упали на 28%. Во-вторых, они могут и дальше снижаться в связи с активизацией в США добычи сланцевой нефти и газа. Благодаря реализации шельфовых проектов Штаты к 2030 году надеются вообще снять свою энергетическую зависимость от внешних поставок.

Еще одно узкое место — география торговли. Для нашей страны крупнейшим торговым партнером выступает Евросоюз: в 2012-м на него приходилось 49% российского товарооборота. Учитывая трудности, с которыми сталкивается Европа, связывать с ней надежды на положительный импульс для ускорения нашей внешней торговли не приходится. К тому же снижение спроса на российские энергоресурсы в Европе происходит на фоне масштабного замещения в местной энергетике газа углем. Еще один тревожный сигнал: даже министр энергетики Украины Эдуард Ставицкий объявил, что в марте наша соседка почти не закупала газ у «Газпрома», не договорившись о цене. Свои потребности в топливе украинцы удовлетворили за счет природного газа из Венгрии.

Попытка не пытка?

Для России критически важно воспользоваться стремительным ростом стран Азиатско-Тихоокеанского региона и переориентировать торговлю с Запада на Восток. Однако это требует серьезных вложений в соответствующую инфраструктуру, и тут мы попадаем в замкнутый круг. Из-за низкой диверсификации отечественного экспорта мы не можем использовать нашу торговлю для развития экономики. По данным Минэкономразвития, прямой вклад российского экспорта в экономический рост в последние годы неуклонно снижается. Если в 1999-2004-м вывоз обеспечивал более половины роста ВВП, давая 3,6 процентного пункта, то в последние два года он вообще снизился до 0,3 процентного пункта.

И нельзя сказать, что власти не осознают серьезности положения. «Кабмин задал планку для экономического роста на уровне 5% в год, чего крайне сложно добиться исключительно на сырьевой основе», — говорит заместитель руководителя Аналитического центра при правительстве Российской Федерации Глеб Покатович. В начале марта был одобрен проект госпрограммы «Развитие внешнеэкономической деятельности». К 2018 году правительство ставит цель увеличить долю несырьевого экспорта до 12%, то есть в 1,5 раза, в том числе машиностроительного — до 7-8%. Каким образом? Через ревизию имеющихся и создание новых возможностей для закрепления российских производителей на мировых рынках. Планируется сделать более доступными инструменты страховой, кредитной и гарантийной поддержки экспорта, а также снять административные барьеры. Власти ожидают, что за счет этого удастся переломить тенденцию к снижению доли машиностроительной продукции в экспорте и увеличить число экспортеров примерно вдвое.

Хотелось бы, чтобы эти намерения воплотились в реальные действия хотя бы на этот раз. Ведь те же высокотехнологичные отрасли — авиастроение, электроника, атомная промышленность — могут развиваться только в формате мировых рынков, поскольку рентабельность данных производств не может быть обеспечена лишь внутренним спросом.

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *